Я – директор. Конец империи - Юрий Прокопенко

– О-о, это было бы хорошо. Я даже не мог подумать об этом.

– Давай попробуем, джигит. Мы с тобой туркмены и мы у себя дома. Чего нам бояться? Составь проект письма на имя директора института, как там его, ах, да, Лядов, и напиши, что мы просим его оказать методическую поддержку в организации и работе научной экспедиции в удобной для института форме. Подчеркни, что многие сельскохозяйственные учреждения и здравоохранение республики нуждаются в работе экспедиции, что за прошедшие годы накоплен значительный опыт работы и показана высокая эффективность мероприятий против грызунов. Начальником экспедиции мы планируем сотрудника дезстанции Гафарова, который все эти годы непосредственно руководил работой экспедиции. Так, все запомнил? Лучше бы записал. Ну, ничего. Готовь проект письма, получай письма от организаций и приезжай ко мне через три дня.

У заместителя министра здравоохранения сегодня было явно хорошее настроение. Кроме того, он знал, что Гафаров услужливый и понятливый человек и поэтому можно было рассчитывать на определенную финансовую выгоду от всей этой затеи.

Глава 7. Будни доктора Белецкого

Шел третий месяц работы доктора Белецкого на новом месте. После отшумевшего первого ученого совета постепенно настал штиль. Страсти по поводу новой структуры института мало по малу улеглись. В коллективе поняли, что ничего принципиально нового не произойдет. Дезинфекция как была дезинфекцией, так ею и останется. То же произойдет и с другими отделами института. И лишь неясности оставались с отделом дератизации. Визит Белецкого с ученым секретарем также не внес ясности в его судьбу. После знакомства с работой отдела у Ивана осталось впечатление отсутствия какой-либо работы вообще. Лишь небольшая группа сотрудников во главе с Мельниковым делают конкретное дело. Ими дана экспериментальная оценка двум новым родентицидам, химическим препаратам по борьбе с крысами, и рекомендации по их применению в условиях города. Эти рекомендации направлены в Минздрав на утверждение. Остальные сотрудники отдела во главе с Гусиным заняты работами в экспедиции в Туркмении. Шилова от встречи с Белецким отказалась, ее просто не было в тот день в институте.

В отделе дезинсекции у Белецкого состоялся нелицеприятный разговор с его руководителем Дымовой. На вопросы Ивана она давала неопределенные ответы, стараясь, всякий раз подчеркнуть недостаточную его компетентность в биологии насекомых. А когда речь заходила о медицинских аспектах проблемы контроля численности насекомых, она отправляла его к работам института тропической медицины и паразитологии, ссылаясь на то, что для таких исследований существует специальный институт. В конечном итоге Ивану надоело такое препирательство, и он попросил Дымову показать рабочие помещения отдела. Та сослалась на занятость и вызвала к себе своего заместителя Маркову, которая непосредственно занимается комарами. Осмотрев инсектарий, где живут и размножаются летающие и не летающие членистоногие, и, поговорив с некоторыми сотрудниками, Иван понял, что отдел обладает мощной экспериментальной базой для исследования эффективности различных препаратов и, прежде всего, химической природы. Оказалось, что такие препараты в значительной степени имеются среди зарубежных разработок, но по какой-то причине не поступают на наш рынок. Иван взял на заметку этот вопрос и решил изучить его более тщательно.

Интересная беседа состоялась у Белецкого с заместителем директора по административно-хозяйственным вопросам Цулая Игорем Юрьевичем. Он не так давно вернулся из отпуска и еще не успел, как следует познакомиться с новым заместителем директора по науке. Сейчас он был несколько взволнован или чем-то возбужден. Ему вообще были свойственны резкие движения, соответствующие его южному темпераменту, хотя он и старался сдерживать себя. Вот и сейчас он вошел в кабинет, поздоровавшись за руку, сел на стул и стал излагать свою проблему, сопровождая речь энергичными жестами.

– Меня директор отправил к вам, Иван Павлович, когда я заговорил с ним об экспедиции.

Иван поднял брови и с интересом посмотрел на Игоря Юрьевича. Тот сидел у стола, слегка опустив голову, и смотрел из подлобья, как-бы ожидая удар от своего собеседника. На самом деле, это была всего лишь его манера вести разговор. Но Иван понял это чуть позже. Сейчас же он настороженно осведомился:

– Я не совсем понимаю вас, Игорь Юрьевич. Экспедиция и я, какая тут связь?

– Простая. Это вы придумали убрать отдел дератизации с экспедицией? Так вот. Я понимаю, что вы хотели избавиться от присутствия Шиловой и Гусина, а вместе с ними и убрали экспедицию.

– Насколько мне известно, Петр Петрович пообещал Шиловой дать возможность отделу завершить работы по экспедиции до конца года.

– Кто будет завершать? Они приходили ко мне и заявили, что участвовать в конкурсе не будут и увольняются с 1-го октября. А хозяйство? Там ценностей на большую сумму. Вот возьмут и бросят там все, а как мне отчитываться за материальные ценности: грузовик, палатки, постели и прочее. С кого я спрошу?

– С них и спросите. Не подписывать им увольнение пока они не отчитаются за материальные ценности.

– Легко сказать, не подписывать. Ладно, я понимаю, что и вы мне не помощник в этом вопросе. Посмотрим, еще две недели до конкурса, может, что-то придумаем. Я еще вот что хотел вам сказать. Ну, это конечно между нами. Вы ведь знаете, что следующим летом Петру Петровичу исполняется семьдесят лет и он, скорее всего, уйдет на пенсию. Кто станет директором института?

Иван пожал плечами, оставаясь в неведении по этому вопросу, но продолжал слушать Цулаю с интересом.

– Я думаю, вы первый претендент на эту должность. Других пока нет, но это не значит, что и не будет. Минздрав это такой муравейник, что и не поймешь, откуда ветер дует. Там вполне могут быть свои варианты.

– Я как-то не думал пока об этом. Всего лишь третий месяц идет, как я работаю в этой должности. А про тайны «Мадридского двора» мне, конечно, ничего не известно.

– Слушай, Иван Павлович, я в системе Минздрава работаю уже много лет и там у меня есть знакомые на разных этажах, конечно, в хозяйственных структурах. Но, вообще то, скажу тебе, хозяйственные структуры порой играют решающую роль. Я могу разузнать кое-что по этому вопросу. Как ты на это смотришь? Кстати, ближе к концу года придёт разнарядка на легковые машины. Я слышал, ты хотел купить машину? Это можно устроить, но нужно не опоздать с этим вопросом.

– Да, я бы хотел приобрести машину, новую модель «Москвича» с двигателем от шестой модели «Жигулей». Так что ты поимей ввиду, на всякий случай. Если поможешь мне, буду тебе признателен. А на счет того, кто будет директором института, пока наверно еще рано вести разведку.

– Ничуть не рано, самый раз. Надо, чтобы там знали, что у нас есть достойный претендент.

– Возможно, Игорь Юрьевич, но делать это надо с большой осторожностью. Ведь там тоже везде могут быть уши и если передадут об этом Петру Петровичу, получится неловко.

Цулая заверил Ивана, что он не новичок в этих делах, что не стоит ему беспокоиться понапрасну.

После его ухода, Иван подумал, что этот человек в определенной мере и в определенном месте может быть полезен. Пожалуй, стоит поддерживать с ним контакты, но так, чтобы не попасть в зависимость от него.

В первых числа октября состоялось второе заседание ученого совета. Главным вопросом повестки дня был конкурс в соответствии с новой структурой института. После изменения названий лабораторий и отделов все научные сотрудники, избираемые по конкурсу, были освобождены от занимаемой должности до прохождения по конкурсу. В общем-то, обычная история, и хорошо знакомая Ивану. Ему, сидящему в президиуме ученого совета рядом с Петром Петровичем и Верой Павловной, сегодня делать было нечего. Председательствующий всякий раз объявлял конкурс на замещение такой-то вакантной должности и называл фамилию претендента. Тот вставал, показывал себя перед аудиторией, хотя все знали его и без этого. Но таков был порядок. Петр Петрович спрашивал, нет ли вопросов к претенденту. Чаще всего вопросов не было, и тогда председатель совета рекомендовал включить данную кандидатуру в список для голосования. Сначала шли руководители подразделений. В отделе дератизации не было претендента на должность руководителя. Шилова не стала участвовать в конкурсе и еще ранее подала заявление об уходе. Никто из ее отдела не стал претендовать на вакантное место. То, что Шилова отказалась от конкурса, было вполне понятно. Ей есть куда уходить, у нее остались большие связи на биофаке университета. Но почему никто из ее бывших сотрудников не осмелился претендовать на должность руководителя, оставалось непонятным. Скорее всего, это была своего рода солидарность с бывшим руководителем и выражение протеста дирекции института. Петр Петрович оставался спокойным.